Поминки по патриархату: рецензия на фильм «Ужас на 61-ой улице»

13-06-2021 01:31 | Kilyakov.Ivan | Рубрика: Рецензии
Текст: Киляков Иван

На Берлинском кинофестивале лучшим дебютом была признана картина Даши Некрасовой «Ужас на 61-ой улице». Она вошла во второй по значимости конкурс смотра «Encounters» – одну из самых авангардных киноплощадок больших фестивалей (в прошлом году там показали трехчасовой «Мальмкрог»). В России фильм показывали на ММКФ-2021 в рамках программы «Эйфория изоляции».

Даша Некрасова – американская актриса белорусского происхождения. Она засветилась в «Наследниках» и еще нескольких крупных проектах, но известна не только этим. Некрасова – соведущая не политкорректного подкаста «Red scare», в котором высмеивается практически всё: от крайне правых идей до крайне левых движений. Такое отсутствие цензуры выбрано не просто как условие творчества, но как его центральный метод. Фильм «Ужас на 61-ой улице» – его логичное продолжение. За классической формой картины скрывается бескомпромиссное содержание, а стандартные темы раскрываются под таким углом, что для зрителей всё равно остаются закрытыми.

Поминки по патриархату: рецензия на фильм «Ужас на 61-ой улице»

Фильм Некрасовой – образцовое b-movie, в котором b значит barbarian. «Ужас на 61-ой улице» призван вызвать ужас не только на 61-ой, но и на 62-ой и вообще любой улице: картина не просто не политкорректна, она не корректна совсем. Это плевок в лицо конспирологам, капиталистам, королям, Клинтонам и всем прочим на букву «к» (совпадение?). Некрасова смотрит на реальность под тем неестественным углом, в котором подчас оказываются ее бесноватые героини, но возможно именно из-за такой экстраординарности во всём этом безумии есть неодолимое очарование.

По сюжету Эдди и Ноэлл, недавно окончившие вуз, снимают очень приличные, но удивительно доступные по цене апартаменты в хорошем районе. Всё бы ничего, но музыка играет тревожная, да и зритель, наученный Романом Полански, предчувствует беду. Странностей действительно хватает: пианино просят не трогать, холодильник с сюрпризом, а еще в квартире две спальни, но из одной можно заблокировать вторую. Подруги, конечно, так делать не будут – зачем им, правда? У девушек, как и полагается в хорошем ужастике всякое (вполне рациональное) предчувствие отсутствует. Они соглашаются и заселяются, хотят отпраздновать, но не судьба – пиво теплое, а холодильник, опять же, с сюрпризом. Во сне вчерашние студентки ворочаются и словно не находят себе места. То же происходит и когда они бодрствуют: квартира большая, но как будто чужая – быть в ней можно, но жить нельзя.

Рок нависает, а тучи сгущаются – повсюду знаки, но девушки не замечают их в упор. Да и куда им: на носу рождество, у Эдди проблемы с парнем, а Ноэлл встретила таинственную незнакомку. Уже в течение первой трети картина распадается на несколько историй, каждая из которых по-своему жутковата и очаровательна.

Эдди неожиданно начинает чувствовать что-то чужое не только в квартире, но и в себе. Она чего-то боится, находит странную карточку и мрачноватый подвал. Вместе с квартирой ей достаются и чужие скелеты в шкафу. Эдди вдруг начинает одеваться как подросток, странно разговаривать и в не самый подходящий момент страшным голосом просит парня сказать, что она тринадцатилетняя. После того, как он в страхе её выгоняет, Эдди и вовсе начинает вести себя как девушка с подселенцем. Атмосфера нагнетается.


Параллельно её соседка встречает странную девушку – брокера неизвестной фирмы, которой не терпится попасть за закрытые двери чужого жилья. Сыгранная самой Некрасовой гостья прорывается в квартиру и видит окровавленный матрас. Шокированная, она рассказывает Ноэлле, что никакой она не брокер, а следователь. Конечно, не федеральный – такие серьезные вещи правительству доверять нельзя. Она идет по следам недавно умершего Джеффри Эпштейна, в одну из многочисленных квартир которого и заселились девушки. В ней то ли содержались рабыни, то ли устраивались с ними оргии. Ничего не ясно, кроме одного: обстоятельства смерти Эпштейна нужно выяснить.

Дальше картина движется в совершенно неясном при пересказе направлении: в девушек вселяются то ли Эпштейн, то его жертвы. Парень Эдди – то ли гей, то ли ребенок. Фильм – то ли хоррор, то ли черная комедия. В любом случае картина Некрасовой – вероятно, самое бескомпромиссное кино из того, что было показано в этом году на Берлинском фестивале и, тем более, в рамках ММКФ. Его уникальность в том, что это не буржуазные эксперименты с формой («Лес – я вижу тебя повсюду») и не театральщина, маскирующаяся под cinema verite («Кометы»), а настоящее искреннее b-movie, сексплотейшн и хоррор, не стесняющийся своей природы. Фильм вызывает дискомфорт и не боится этого. Пусть это бред шизофреника, но того шизофреника, которым захочется стать.

Темы, которые картина рассматривает, а точнее, о которых кричит, также интересны. Это как минимум второй фильм Берлинале, посвященный конспирологии. Но если в картине Жуде теории заговора высмеиваются и критикуются, то здесь они – двигатель сюжета. Девушки с упорством сотрудниц ЦРУ выискивают правду, которую от них скрывают, кажется, все – британская королевская семья, мировое правительство, президентские кланы, масоны и остальные. Но Некрасова, хотя и посмеивается, оставляет за ними это право, ведь и фильм рожден из ее собственных попыток разобраться в теориях о смерти Джеффри Эпштейна.

С гибелью миллионера-педофила связан и самый смешной эпизод фильма: в какой-то момент героиня Некрасовой решает проверить на себе, мог ли он совершить самоубийство, и когда её едва живую из петли вытаскивает Ноэлл, победоносно и едва дыша говорит: «Так умереть невозможно, точно убили». Примечательно, что на ММКФ о таком же способе суицида спорили буквально в соседнем зале – в корсиканской «Кометы» диалог был посвящен таинственной и аналогичной смерти Дэвида Кэррадайна. Как и у его главного экранного образа Билла («Убить Билла») с судьбой актера решительно ничего не ясно. Эти абсолютно несхожие фильмы объединяет стремление узнать, как же всё-таки умирают богатые белые мужчины. Фестивали – на удивление, становятся поминками по патриархату.


Фильм изобилует отсылками, которые выдают в Некрасовой киномана со стажем. Здесь и прямые аналогии с Полански – начиная с титров и заканчивая тринадцатилетними девочками, и любовь к Кубрику, и даже оммаж «Матрице». Героини допытываются до истины и разгадывают истинную природу вещей, принимая при этом синюю таблетку – чтобы точно дошло до всех, в отдельном эпизоде Некрасова добавляет диалог и о красной таблетке.

Чем дальше «Ужас на 61-ой улице» уходит в своей бредовости, тем интереснее становится его смотреть. Это удивительно умное кино о том, что правду найти невозможно и не стоит оно того. Потому что если всё же докопаться до истины, то никто не сможет гарантировать, что эта истина не придет за тобой. Помимо очевидных издевательств над жанром в фильме есть и действительно пугающие моменты (невольный ритуал), и очень смешные (вся сцена в магической лавке), и такие, которые выдают в «Ужасах» актуальное женское кино. Беды девушек – от патриархата: его смерть в лице Эпштейна не оставляет их в покое, его жизнь в лице Грега (парня Эдди) тоже счастья не добавляет. А любовь к нему (стокгольмский синдром Эдди) и вовсе приводит героинь в центр мирового зла. В этом смысле, «Ужас на 61-ой улице» – удивительно русский фильм, показывающий парадоксальную готовность жертвы полюбить даже умершего палача. А если надо, то и воскресить.
Просмотров: 1 930 | Комментариев: 0
Уважаемые пользователи нашего сайта! Просим вас соблюдать правила хорошего тона, когда оставляете свои комментарии. Бесполезные и содержащие нецензурную лексику сообщения будут удалены. Пользователи, повторно нарушившие правила, - заблокированы.
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.
Лучшие фильмы
Быть в курсе