«Звёздные войны: Скайуокер. Восход»: How I met your father

В год, когда все подводят итоги, Disney осмелились подвести черту в перипетиях Скайуокеров. По крайней мере, стоит на это надеяться, ведь после такого шока, полученного во время просмотра девятого эпизода, еще необходимо время оправиться.

Если взглянуть на всю новейшую трилогию целиком, и в особенности — на «Скайуокер. Сага. Восход», то мы увидим, пожалуй, самый конъюнктурный проект по вселенной «Звездных войн» из всех существующих. Девятый эпизод подводит черту не только в истории Рей, Фина и Кайло Рена, но и всего сорокалетнего детища Джорджа Лукаса. Это первый эпизод, который так сильно пытался угодить поколениям, для которых настоящее величие саги завершилось в 1983 году. Все эти годы новейшей трилогии единственным ориентиром для Disney оставалось молодое, юное поколение. Его предстояло воспитать на том материале, на котором выросли сами создатели. Однако здесь все сработало по принципу кривого зеркала, в котором разглядеть можно разве что тени еще более далекой галактики. Ведь то, на чем воспитывал нас сам Лукас, было столь чистым отражением реальности, сколь это возможно. И если дети семидесятых годов вряд ли считывали образы мирового зла, заложенного в Империи, то взрослые — без всяких сомнений. По иронии, его сказка была сделана в лучших традициях Disney — для всех возрастов. Но основной промах студии случился же как раз тогда, когда от классического триединства сказка-рефлексия сегодняшней политической ситуации-философия, «Звездные войны» пришли к толерантному экшену. Что, по сути, ни сколько не выделяет сагу среди других блокбастеров, выходящий из под ножа Disney. «Звездные войны» всегда оставались на тысячу степеней выше любого комикса, и от того так странно проговаривать это сейчас с учетом кардинальной смены позиций.

Нельзя говорить о том, что такие произведения как «Новая надежда», «Империя наносит ответный удар» и «Возвращение Джедая» вообще возможны сейчас. Это дети холодной войны, впоследствии ставшие ключевым механизмом политической риторики обеих сторон, к размаху которых смогла приблизиться разве что «Игра Престолов». С одной стороны, это подтверждает факт того, что в современном мире еще есть над чем рефлексировать, а с другой — попросту дискредитирует наследие Лукаса.

Несомненной проблемой, из категории базовых, можно назвать и сам факт продолжения саги о Скайуокерах. Как уже было сказано ранее, создатели новейшей трилогии выросли на классических эпизодах.А так как у этой вселенной было много фанатов, нельзя исключать факт соприкосновения с мечтой, которая по своей сакральности равняется реликвии. Не разрушить ее можно было только одним способом — создать новую вселенную. Столь же масштабную и с учетом всех нюансов. Но нет.

И здесь мы подбираемся к основной проблеме девятого эпизода. Как и «Пробуждение силы», и «Последние джедаи», он увяз в прошлом, так и не предложив чего-то нового. Кроме, разве что, политкорректности. Он, как пазл, собирался из всех (абсолютно всех) значимых элементов для фанатских сердец и взорвался. О последствиях взрыва можно судить сугубо субъективно. Все начинания Джей Джей Абрамса, заложенные в седьмом эпизоде, похоронил Райан Джонсон, взявшийся за восьмой эпизод. А когда Абрамс вернулся к саге в девятом эпизоде, то нанес ответный удар (только непонятно кому) и будто бы пропустил то, что создал его коллега. Получилась без малого манная каша на молоке, состоящая из концепта, о котором зритель успел забыть, и того самого фан-сервиса. Режиссеру так сильно хотелось реализовать свой первоначальный замысел, что он, кажется, совсем забыл о самом важном — сценарии. Структура первой части фильма — такой классический ромком, который (если словить правильную волну) сможет отлично развеселить зрителя. Абрамс практически сразу ставит зрителя перед фактом: забудьте о неоднозначных переглядках Рей и Фина, Рей и По, Рей и Чубакки... место любви всей жизни главной героини уже давно занял Бен Соло. Складывается ощущение, что самих актеров режиссер предупредил об этом так же внезапно, потому как приливы чувств их героев выглядят довольно неуклюже (это к вопросу о комедийной составляющей).

Началом второй части фильма можно назвать признание Кайло Рена в том, кто является дедушкой Рей. Переломным этот момент является даже не потому, что занимает центральное место в фильме. С этим в целом довольно сложно разобраться. Просто это был, кажется последний эпизод, когда зритель смеялся. Не знаю, предполагали ли авторы, что реакция будет именно такой, но она точно отражает всю проблему новейшей трилогии, что больше ничего можно не говорить.

Итак, второй блок фильма — это настоящая драма. Все воскресшие (это даже не спойлер) — умирают. Те, кто действительно умерли, приходят к этой же точке и в фильме. Ну а тем, кто умирает в самом конце, не повезло больше всего. Все слезы уже выплаканы. Воскресают в метафизической оболочке даже те, кто никак не могли воскреснуть. И это еще одна проблема, которую нельзя обойти стороной. Понятие силы в «Звездных войнах» долгие годы было синонимом избранности. Затем возникли мидихлорианы, но и в них необходимость отпала. Новейшая трилогия будто бы исключает само понятие избранности, любого вида сегрегации и, тем самым, оставляет всех героев в чистилище. Получается такая понятная любому ребенку формула: будешь усердно трудиться — получишь конфетку. А поскольку джедаизм прежде всего являлся религией, Абрамс покусился на само ядро истории. И это действительно одна из тех вещей, принять которую крайне трудно.

Если смерти героев вас не тронули, то у Disney остался еще один важный козырь, который на одних подействует как подорожник для кровоточащей два с половиной часа раны, а у совсем юных зрителей попросту вызовет массу непонимания. В конце фильма Рей попадает на Татуин, завершая таким образом долгий путь всех Скайуокеров и оставляя световые мечи на хранение(?) культовым пескам под красным закатом. Сказать, что это зацепка для трилогии номер четыре — ничего не сказать, но хочется верить, что к моменту, когда один из нынешних двадцатилетних ребят решится на подобный шаг — мир охватит столь сильное потрясение, что «Звездные войны» станут единственно возможным ответом на происходящее.

На самом же деле, несмотря на, возможно, критический взгляд, во время просмотра вам, как и мне, наверняка удастся (или уже удалось) испытать абсолютное фанатское счастье. Даже закрыв глаза на неидеальную конструкцию сценария и совершенно не проработанные сюжетные линии, Абрамс расставляет абсолютно все точки, где они должны были быть расставлены. Кроме одной. Мы так и не узнали — что же хотел сказать Фин. Если вы забыли об этом после очередного сюжетного твиста, то теперь вам придется с этим жить.