Рецензия на «Убийство священного оленя» (New British Film Festival 2017)
У греческого постановщика Йоргоса Лантимоса, чьи фильмы уже завоевали четыре награды на фестивале в Каннах, имеется если не своеобразный режиссёрский почерк, то, несомненно, особый взгляд на житейские, казалось бы, проблемы. Чрезмерный родительский контроль в «Клыке», отсутствие любви в «Лобстере» и, наконец, расплата за свои ошибки в «Убийстве священного оленя». Если утрировать, то проблемы именно такие. Но постойте, ведь в последних картинах Лантимоса всё тоже утрированно? В них реальное сиюминутно превращается в чудовищное, обезображенное, в какой-то степени невозможное, а в какой-то – возможное. И «Убийство священного оленя», построенное на древнегреческой трагедии Еврипида «Ифигения в Авлиде», как раз такое сюрреалистичное и одновременно правдоподобное зрелище, довольно мистическое и психологически жуткое.
В центре сюжета оказывается герой Колина Фарелла (который исполнил ключевую роль и в «Лобстере») по имени Стивен. Он – талантливый кардиохирург, примерный семьянин, отец двух детей. Правда, после работы он иногда гуляет с шестнадцатилетним Мартином (Барри Кеоган), который потерял отца после операции на сердце, проведённой Стивеном. Винит ли себя за случившееся главный герой? Возможно, где-то в глубине души, и поэтому всячески пытается помочь Мартину с его утратой, то одаривая его подарками, то приглашая к себе в больницу для непринуждённой беседы. Однажды у сына Стивена, Боба, внезапно отказывают ноги, и он перестаёт ходить. Вскоре то же самое происходит и с дочерью Ким. Мартин в одной из встреч со Стивеном станет утверждать, словно произнося знамение, что сначала все члены его семьи перестанут ходить, затем принимать пищу, а когда у кого-то из них потечёт кровь из глаз, значит, жить осталось считаные часы. Однако, по заверению Мартина, всё можно предотвратить, если Стивен самолично убьёт одного из родных.
Действие протекает в очень неспешном, и в то же время очень настороженном ключе. Лантимос задаёт ритм своему триллеру с помощью неприятных звуков, усиливающихся и учащающихся с каждым новым актом. К музыке режиссёр подходит трепетно и осторожно, вот почему, если она вообще звучит, то как-то дисгармонично, напряжённо: будь то хоровые песни или небезызвестная композиция «Burn» Ellie Goulding в исполнении дочери главного героя. А когда музыки нет, есть либо скрежет зубов, либо звон металла, либо другая нагнетающая ужас какофония. Помимо звуковых эффектов постановщик активно взаимодействует с актёрами: дети ползают, не имея возможности встать на ноги, взрослые в беспамятстве суетятся и тщетно ищут пути решения проблемы. Причём актёрская игра практически лишена натуральности, что внушает ещё больше сомнения, а затем страха в происходящее. Отрывистые реплики, редкие всплески эмоций, зачастую не поддающееся логике поведение – всё это загоняет зрителя в угол, где ему приходится ждать мучительной и тревожной развязки.
Наиважнейшим в мотиве «Убийства священного оленя» становится нравственный выбор. Впрочем, его не составит труда найти и в «Лобстере». В новой же работе режиссёра всё сведено не к самопожертвованию, а к принесению в жертву. Семейные ценности рушатся перед нашими глазами моментально: Боб и Ким, прознав про миссию отца, станут ненавидеть друг друга; также Ким начнёт грубить матери (Николь Кидман), а та, в свою очередь, перестанет доверять мужу. Равно как на Стивене лежала ответственность за проведение операции на сердце отца Мартина, так и теперь эта ответственность лежит уже за дальнейшую судьбу членов его семьи. Если и уместно говорить об уроке, который преподносит Йоргос Лантимос в произведении, то вывод из этого урока лишь один: за свои поступки надо отвечать. Режиссёр, разумеется, сгущает краски, радикально подходя к вопросу о выборе наилучшего или наихудшего в семье, ведь в действительности скорее выберешь себя, нежели родного и любимого тебе человека. Но Лантимос жесток и принципиален, за что, вроде как, и нравится публике.
В мифологии Древней Греции олень – священное, благородное животное, часто ассоциирующееся с охотой. Вспомним, что фильм «Лобстер» открывался именно эпизодом убийства оленя. В «Убийстве священного оленя» ни на какую охоту даже намёка нет, зато охотничье ружьё и смерть фигурируют довольно отчётливо. Когда Стивен намеревается убить кого-то из членов семьи, он невольно ставит себя на место охотника, а всех остальных на место жертвы, коей бы являлся олень на охоте, только он священный, потому что священна сама жизнь родного человека. Правда, метафорично лишь название, а сам фильм, хоть и гиперболизирует реальность, всё же оставляет её возможной при определённом стечении обстоятельств. Вот отчего могут пробежать мурашки по телу. Вот отчего должно быть страшно и в тот же миг обидно.
О фестивале "Новое британское кино"
